Рок. И посох в песках оружие - Юрий Швец

Коста, сказав это, повернулся и вышел из шатра… За ним следом вышли его воины…

Авторит стоял в ступоре… Он понимал, что окончательно теряет всякий вес в лагере… Что латинянин, и умнее его и намного сильнее и подготовленнее в военном деле! Но природное стремление к тщеславию и гордыни, скручивали его разум в клубок, в котором окончательно утрачивались ростки мудрости.

Ну что же ты, галл? – вывели его, из ступора, слова Поликарпа, – Тебе нужно справить Косте эскорт, который он у тебя попросил, недоверчивый ты наш! Или ты уже не хочешь даже этого делать?

Авторит, быстро повернулся к одному из своих приближенных и кивнул ему головой. Тот быстро покинул шатёр…

…Коста, вышел из шатра и, не дожидаясь никого, сел на поданную ему, по его знаку лошадь. Через мгновение три всадника неслись по направлению к центральным воротам лагеря… Через четверть часа, они достигли ворот огромного лагеря. Миновав их, Коста выехал на возвышенность, чтобы осмотреться. В дали, под тенью гранатового сада, он увидел стоящих лошадей. Повернув лошадей туда, они пустили коней в ту сторону…

При приближении к предполагаемой точке нахождения послов, из-под тени деревьев, появились три человека, в военной экипировке.

– Меня зовут Сергий Коста! Я послан, командующим Матосом, встретить и сопроводить вас в ставку вождя! Прошу вас следовать за мной!

Гикет посмотрел на латинянина. В его глазах читался крайний интерес. Он подал Косте какую-то тубу с письмами.

– Вот мои полномочия, скреплённые печатью Гамилькара!

В этот момент, позади, послышался топот многочисленных копыт и на пригорок выехало с десяток конных. По их виду, послы безошибочно определили в них галлатов. Прибывшие, во главе с рослым галлом, окружили беседовавших, на хрипящих, фыркающих скакунах…

– …Да, бумаги в порядке. – Сказал Коста, вешая тубу на пояс, – Ну, что же, прошу в лагерь!

Карфагеняне повернувшись, сели на лошадей, и кавалькада тронулась в путь…

– Какова цель вашего визита в наш лагерь? – спросил Коста.

– Наш визит был направлен не только к вам. До вас мы посетили лагерь болеара Зарзы! А после, переговорив с ним, имели беседу со Спендием!

– Но, ведь как я слышал, ты, Гикет, знаком со Спендием? О чем же говорили старые друзья?

– Мне очень интересно, кто тебе сказал об этом наёмник? Да, действительно, я знаком со Спендием, Зарзой и Матосом! Так же как и со многими другими, оказавшимися по другую сторону лагеря! И мне не понятна причина такого оборота событий? Но, с кем, я разговариваю?

Коста улыбнулся глядя в глаза Гикета.

– Я один из примкнувших к восстанию. Таких тысячи! – уклончиво произнёс Коста, – Выполняю всякого рода поручения нашего вождя Матоса!

Гикет внимательно следил за мимикой лица Косты и видел лишь хитрый задор в его глазах, при произнесении этих слов…

Вскоре отряд достиг ставки Матоса и, поднявшись на холм, послы спешились. Далее, они, провожаемые Сергием Костой, вошли в шатёр ливийца…

…Матос находился в тревожном ожидании. После того, как Коста покинул лагерь, он перекинулся парой фраз с Авторитом.

Галл последнее время не вызывал у него доверия… Обида или какие-то другие чувства галла, обнажило их недоверие друг другу. Отказ Матоса по наращиванию армии, по совету Косты, Авторит воспринял с явным несогласием. В глубине своих размышлений, он понимал, что прокормить эту армию, с такой массой народа, становится очень непросто, но быстрая победа над Карфагеном туманила ему разум. К тому же он считал, что первые сражения с прибывшим в Африку Гамилькаром, должны лечь на плечи африканцев, а его кельтов и галлатов, нужно ввести в войну второй линией, сохранив опытных бойцов для следующей, победоносной фазы сражений. Это, по его мнению, снимало вопрос продовольствия – ливийцы вполовину своей численности погибнут, и кормить их не придётся. Поначалу, так все и шло по задуманному, но с приездом в лагерь Косты, которого он сам впустил, все закончилось…

Матос, видя такую реакцию галлата, стал сомневаться в его искренности и приказал своим шпионам приглядывать за ним… То же самое сделал и Авторит, не собираясь быть застигнутым врасплох и оба вождя погрязли в недоверии, которое заполонило ставку общего, пока ещё, лагеря…

Вот раздался топот и фырканье, осаживаемых лошадей и через несколько мгновений, в ставку вошёл Коста, а следом три посла Карфагена. Все послы были примерно одного возраста и они, подождав пока глаза не обвыкнуться к освещению шатра, оглядывались по сторонам…

Первого, кого узнал Матос был Гикет и вождь, молча, наблюдал за ним, не собираясь заговаривать первым… Гикет, тоже оценивал окружение ливийца, обводя всех своим проницательным взглядом, высматривая знакомых… Но первое, что увидел Гикет, войдя в ставку, это кресло на котором важно сидел Матос, сверля его взглядом…

«Шут! – подумал Гикет, – Думает, что этим он сравнивается с Царями?» Гикет повёл глазами дальше и увидел различные побрякушки, висевшие у него за спиной, на кресле и на стенах, – Шут еще и любящий ряженных, – посол обвел глазами всевлзможных магов, колдунов, астрологов…

Позади так называемого трона, находилась охрана вождя, черные ливийцы, огромного роста и мощного телосложения… У ног Матоса, на ковре расположилась пара его любимых танцовщиц, которые обнимали его колени, со страхом глядя на послов… По бокам трона, стояли соратники Матоса… Было их очень много и многих Гикет узнал… Гикет обвёл их взглядом, поздоровавшись с некоторыми глазами…

– Какова цель твоего визита, Карфагенянин? – нарушил тишину, Авторит. Поставив этим самым себя в исключительное положение в этой ставке. – Ты приехал, уговорить некоторых, вновь вернуться под знамёна Баркидов?

Гикет, медленно, повернулся и поглядел на говорящего. Он помедлил с ответом, изучая лицо говорившего.

– Я привёз условия, прекращения бессмысленного кровопролития, меж бывшими соратниками. Гамилькар, вернувшийся из Сицилии, с удивлением узнал о случившемся?! Он предлагает разойтись с миром! Необходимые выплаты будут произведены! Гамилькар вам дал это слово ещё на острове, а слово он выполняет! Кому, как не вам об этом знать! После всех выплат, а деньги он уже собрал, все кто пожелает, могут к нему присоединиться! Кто же пожелает вернуться на Родину, отправится туда! Преследовать никого не будут! Вы в свою очередь, отпускаете всех пленников, которых удерживаете до сих пор, как заложников возникшей ситуации! Моему городу не нужна война!

– Один деятель уже предлагал нам почти тоже самое! Он сидит в яме! – Отреагировал на его слова Авторит, – Ты можешь оказаться там же!

– Матос! – Обратился к ливийцу Гикет, – Почему этот представитель народа пьяниц, говорит здесь за всех? Поликарп, вы, что подчиняетесь этим вечно пьяным свиньям?

Гикет внимательно смотрел на ливийца и грека. А лицо Авторита в это время заливала краска гнева. Он уже открыл было рот, чтобы отреагировать на слова Гикета, но был перебит громким голосом Матоса.

– Авторит, ты действительно забываешься? Ты не являешься лидером восставших! – Закричал на него Матос.

Лицо Авторита, уже не выказывало борьбу с гневом, оно уже пылало им.

– Мне уже сегодня второй раз напоминают, что я не имею в этом лагере влияния и поддержки! Наверное, это действительно так! А, я, в своё время поддержал тебя, Матос! Когда вы со Спендием сцепились, как собаки о главенстве над отрядом Безерты, а чуть позже о главенстве в восстании! Зарза ушёл тогда со Спендием, а я с тобой! – Авторит уже не сдерживал себя, – Теперь с приходом в лагерь других деятелей восстания, – Авторит с нескрываемой злобой и ненавистью посмотрел на Сергия Косту, – мой голос утратил свой вес!

Он зло смотрел на Косту, но видя, что в глазах того искрится усмешка, перевёл свой взгляд на Гикета и продолжил:

– Теперь, соратник Гамилькара открыто призывает сложить оружие, и предать знамя восстания! А вы все слушаете это и даже обдумываете его слова?! Враг обескровлен и загнан в угол! Он почувствовал свою слабость и идёт на уступки! Нужно действовать, как было задумано в Прионе, а не рассуждать! Но в наших рядах уже нет единства и мудрости! И именно поэтому я, решил покинуть этот лагерь!

Авторит выпалил все обвинения, и пока их выговаривал, принял решение об отделении, которое и озвучил в гневе. В воздухе повисла тишина… Все обдумывали слова Авторита.

– Ну что же, – вдруг все услышали спокойный голос Сергия Косты, до этого не проронившего ни слова. Ты принял решение и не стоит от него отказываться! Когда ты покидаешь лагерь?

Коста поднял на галлата свой взгляд. Авторит принял его и вдруг почувствовал, что на него сейчас смотрели совсем другие глаза! Глаза, обладающие способностью просматривать человека насквозь! Этот взгляд по-иному открыл Авториту, смотрящего на него человека. Оказывалось, что все произошедшее, только была прелюдией к основному действию этого спектакля?! Латинянин с самого начала, добивался удаления из лагеря его, Автрита! А он, совсем не ожидал, что этот человек, вот так, одним махом разрушит все его планы, в этом лагере! Никто не будет отговаривать его остаться! Никто не захочет главенства его галлатов в этом лагере! Слова, вылетевшие у него в гневе, стали благодаря этому латинянину, непреодолимой преградой между ним и его планами!